Лето в Самаре грозится быть театральным. На июнь-июль анонсируют грандиозные гастроли лучших столичных театров. 21 июня со спектаклем «Орнифль» выступит труппа Московского академического театра Сатиры во главе с Александром Ширвиндтом и Михаилом Державиным. Через день приедет Большой драмтеатр им. Товстоногова с постановкой «Дом, где разбиваются сердца». Чуть позже этот же театр покажет «Лето одного года» с Алисой Фрейндлих в главной роли. 5 июля в Самару прибудет «Ленком». Инна Чурикова, Александр Збруев, Андрей Соколов и Дмитрий Певцов представят два спектакля «Аквитанская львица» и «Все оплачено». «Репортер», безусловно, посетит все эти мероприятия. А чтобы нагулять «культурный аппетит», мы на днях созвонились с народным артистом РСФСР Александром Ширвиндтом и расспросили его о предстоящих гастролях в наш город.
«Лебединая песня»
Спектакль «Орнифль» - любимое детище Александра Ширвиндта. В постановке он играет модного поэта, самовлюбленного и циничного обольстителя, светского льва и предводителя бомонда. Предстать в таком образе народному артисту РСФСР предложил его друг Эльдар Рязанов: «Шура, вот твоя лебединая песня!» И Ширвиндт начал искать режиссера, чтобы реализовать эту идею.
- Когда я прочитал эту пьесу, понял — и правда, мое, - признался «Репортеру» Александр Анатольевич. - Но в нашем театре нет своих режиссеров, все приглашенные. И тогда мне пришлось пораскинуть мозгами — кого бы пригласить под эту задачу. В итоге решил, что это должен быть Сергей Арцибашев (знаком зрителям по роли «дикого прапора» Николая Козакова из фильма «ДМБ» — Прим. редакции). Я его давно знаю, мы несколько раз работали вместе. Декорации и костюмы для спектакля готовил потрясающий художник Олег Шейнцис, ныне покойный. Это был гениальный человек, жаль, что он так рано ушел. Он придумал громоздкую декорацию к ужасу финансовых директоров и реквизиторов. Но она очень красивая. Приходите, и сами увидите.
- Московские критики говорят, что в этом спектакле вы играете самого себя, что вам присуща по жизни такая ирония и циничность. А вы как считаете?
- Я к критикам отношусь снисходительно-пренебрежительно. Мы-то театром занимаемся уже тысячу лет, поэтому критика нам не страшна. Ну, а в данном случае, действительно, эта пьеса и мой герой в ней несут в себе такое ироничное отношение к жизни, некоторое кредо, которое я не полностью, но поддерживаю. Признаться честно, сейчас уже сложно жить иначе, без иронии.
Бенефис-сюрприз
- К слову, об иронии. Планируется ли третья часть легендарной «Иронии судьбы»? (в фильме Ширвиндт играет Павлика. - Прим. редакции)
- Мы со второй-то влипли! По мне, так все эти ремейки, продолжения - импотенция какая-то. Ничего сами придумать не могут, зато хватаются за самое святое. Правильно Рязанов отказался снимать вторую часть. И надо было его послушать, потому что нельзя так коверкать хорошие фильмы. Новое надо придумывать, свое. Правда, я сам вторую часть так и не посмотрел, все как-то времени не было. Мне говорили, что это еще не самый худший вариант получился. Но третьей части нам точно не надо!
- 31 мая на сцене театра им. Вахтангова прошел ваш бенефис. Расскажите, как все прошло?
- Признаться честно, для меня это был полный сюрприз. Есть такая театральная премия — «Хрустальная Турандот», и я являюсь ее лауреатом. Она считается одной из самых престижных среди театралов. И вот ее устроитель Борис Беленький взялся организовывать театральные балы в рамках этой премии. Действо носит формат бенефиса, выбирают главного героя вечера и приглашают его учеников, коллег, друзей... Ко мне пришли Марк Захаров, Михаил Державин, Ольга Аросьева, Вера Васильева, Александр Олешко, Юлий Ким, Алексей Кортнев, Антон Макарский, Пелагея и многие другие люди. Я сидел в кресле в центре зала, а они рассказывали, какой я замечательный.
В Самару на рыбалку
- Получается не бенефис, а прямо «выходной» какой-то - ничего делать не надо!
- Зато надо волноваться (смеется). Я отдых представляю иначе, мне по душе что-то спокойное и менее светское. Рыбку, например, поудить — самое то! Вот к вам поедем, может, и смогу пару часов выкроить и посидеть с удочкой на бережку. Эх, Волга-матушка, прекрасная река! Но я думаю, что мы, как всегда, заскочим к вам только на пару часов и дальше опять «галопом по Европам» — в Тольятти, Саратов... Одной мыслью и тешусь — после 28 июня наступит у меня заслуженный отпуск, и я поеду на Алтай, там-то уж что-нибудь наужу.
- В России сейчас пора сдачи выпускных экзаменов, и совсем скоро тысячи школьников получат на руки аттестаты и ринутся покорять столицу в мечтах стать великим актером. Что бы вы им посоветовали?
- Только вчера я был в «Щуке» (театральный институт им. Щукина — Прим. редакции), где я уже много лет председательствую в приемной комиссии. И понаблюдал за абитуриентами - стоят с выпученными глазами, ресницами хлопают, от страха трясутся. Я считаю, что если к поступлению относится как к вопросу жизни и смерти, то — труба, считай пиши - пропало! Если испуг в глазах, дрожь в коленках и потные ладошки от одного только вида института, то как же вы будете чувствовать себя на сцене? Поэтому абитуриентам я советую: не бояться, не стесняться и относиться к этому моменту проще и легче. И, конечно, нужно не зацикливаться на чем-то: в одном вузе завернут, а во втором настроение у комиссии лучше, интонации у поступающего ярче, раз — и взяли!
- А вот лично вас как театрального мастодонта чем можно удивить на вступительных испытаниях?
- Только индивидуальностью. Самое страшное - видеть детей, натасканных репетиторами, которые зачастую являются несостоявшимися актерами. И родители, нанимая их, никогда об этом не задумываются. И вот эти неудачники натаскивают детей так, что они приходят на экзамен в маске абсолютной закрытости, неестественные, зажатые. Они играют пародии слепого на глухого. А в институт берут ребят, с которыми можно работать, из которых можно лепить, а не тех, которые уже слеплены.
