Жванецкий появился на сцене в костюме с вечным потертым советским портфелем в руке и папкой под мышкой. Бегло окинув зал, надев очки, он стал читать юморески с исписанных его рукой листов. Жванецкий начал с темы Родины и рассуждений о том, что общего у США с Европой и СССР.
"Жара у вас тропическая! - внезапно отвлекшись от темы, воскликнул, утираясь платком и облизывая губы, сатирик. - Поздравляю, рад, что Самара входит в этот тепловой пояс!".
Аплодисменты еще не отзвучали, а мысли писателя, как кони, мчались дальше. "Когда знаешь "как", не умеешь, не можешь сам, ты тренер. Когда знаешь "как", не умеешь и не можешь сам, но можешь научить, ты профессор. Когда не знаешь "как", не можешь сам, не можешь научить, но можешь наказать, если эти с... сделают не так, ты президент!" - сыпал перлы Жванецкий и практически без пауз продолжал: "Старость - это бесконечная привычка поправлять змейку брюк, хотя внешней угрозы никакой". Шутка была давно прочитана, а смех еще долго эхом звучал по залу.
"Спасибо, ребятки, очень приятно, когда есть взаимопонимание!" - благодарил Жванецкий.
В этот вечер Михаил Михайлович был не по годам бодр и свеж. Он то и дело норовил отвлечься от чтения и поведать разные случаи из жизни - исповедь акробатки о непростых занятиях любовью на репетициях под куполом цирка, рассказ о любовных похождениях старшего брата, курортных знакомствах "по наводке" коллеги по сцене Романа Карцева. Жизненные истории Жванецкого были не менее веселые, чем сочиненные монологи. Михаил Михайлович подавал их так, что даже паузы в его речах вызывали дружный хохот зала.
Неоднократно отвлекаясь от чтения, он экспромтом сочинял новые шутки: "Физкультура продлевает человеческую жизнь на пять лет... Но эти пять лет надо провести в спортзале. Конечно, красота телосложения сейчас много значит. Когда нечего сказать, ты можешь раздеться. Причем в ответ на мужские выпуклости у женщин есть свои почти такие же. Правда, мне трудно представить любовь двух таких качков. Она напоминает мне то, что я говорил о цирке".
Жванецкий разошелся на целых два отделения, а в финале скромно благодарил зал "за отличный концерт". Женщины со всех сторон несли букеты, один из зрителей положил на край сцены записку, и сатирик поднял ее, но отвечать не стал, а, прихватив портфель, ретировался, пока ему стоя аплодировали счастливые от хорошо проведенного вечера самарцы.
